И на самарской сцене вырос "Лес"

Жанр Комедия
Автор: А.Островский
Режиссер: заслуженный деятель искусств России, Лауреат премии им. Ленинского комсомола Александр Кузин Сценография - Заслуженный художник России, Лауреат Государственной Премии России, Александр Орлов (г.Санкт-Петербург)
Художник по костюмам - Ирина Чередникова(г.Санкт-Петербург)
Художник по свету - Гидал Шугаев (г.Санкт - Петербург)
Композитор - Сергей Сушко (г.Санкт - Петербург)

В ноябре самарский зритель, наконец, увидел долгожданную премьеру комедии Островского "Лес". Постановку можно посмотреть и сейчас на сцене драмы. Интересно, что премьера на сцене академического театра им. Горького совпала с выходом МХаТовской постановкой  "Леса" режиссера Кирилла Серебренникова. Причем если последний перенес действие комедии в 70-ые годы прошлого века, наполнил сцену женскими образами и надел на Гурмыжскую мини юбку, к которой прилагались сапоги на шпильке, то Александр Кузин, режиссер и постановщик самарского "Леса", сделал все возможное, чтобы сохранить атмосферу и дух времени Островского в его первоначальном виде

С самого начала зрители в буквальном смысле чувствуют запах 19 века, когда лакей Гурмыжский Карп (Юрий Машкин) снимает старый сапог с  только что закипевшего самовара, и легкий дымок тянется в зал. Зрители на первых рядах даже начинают почесывать кончик носа.

В спектакле нет пышных декораций, как у Серебрянникова, да и разве можно придумать лучшего оформления к этому спектаклю кроме самого леса. Несколько десятков деревьев, которые поднимают свои ветви на протяжении всего действа, они растут вместе с эмоциональным напряжением, которое отчего то возникает в зрительном зале к концу первого акта. И по мере того как растут деревья, тень, падающая на сцену и на героев Гурмыжскую и на ее любимца Алексиса, становится все больше

Отдельная история - это актеры. "Лес" Островского написан таким образом, что каждому режиссеру непременно приходится выбирать, какую из сюжетных линий сделать основной. То ли сосредоточиться на событиях в усадьбе Пеньки, где не первой молодости помещица Гурмыжская торгует лесом, томится по молоденькому Алексису Буланову и, в конце концов, женит его на себе. То ли укрупнить роли двух странствующих актеров, трагика Несчастливцева и комика Счастливцева, ставших нарицательными персонажами. Кузин предпочел вывести в главные персонажи Гурмыжскую и Несчастливцева ,столкнув их лоб в лоб в след за Островским. Другое дело, как воплощен это замысел в жизнь актерами. Амелин в роли трагика своей игрой сделал главной фигурой все же этого бедного актера Несчастливцева, без гроша в кармане, без крыши над головой, но с огромным чувством справедливости и запасом благородства, которого бы хватило и на Гурмыжскую с ее малолетним любовником, и на ее гостей, и на Восьмибратова.  Амелин лишил своего трагика ненужного пафоса, превратил его в маленького человека со своими слабостями. Он то заставлял зал хохотать в паре с Олегом Беловым (Счастливцевым), то замирать, слушая монологи Несчастливцева, то почти плакать, когда в конце пьесы, он, после своей речи, оставляет в безмолвии так и не понявших его поступка Гурмыжскую со товарищами.

Кстати, о Раисе Павловне. Жанна Романенко в этой роли как всегда неподражаема, эксцентрична на сцене (может, даже чересчур эмоциональна), а ее героиня то смешна, то до боли жалка.  А вот, кто действительно оказался совсем не заметным в постановке, так это пара влюбленных, из-за которых и происходит весь "сыр-бор", то ли молодые актеры (Екатерина Проскурина и Александр Фадеев) не сыграли так, как должны были, то ли замысел режиссера был таков, что именно они должны были остаться на заднем плане. Возможно, их история любви, по задумке Кузина, только повод сказать о главном - о низости, глупости, желчи, скупости одних, и о  благородстве, сострадании, душевной теплоты других.

А в конце пьесы Лес исчезает вместе со своими тенями и довольные "счастливцевы" уходят наверное,  к другому лесу.

Юлия Бычкова