БЕДА - НЕ БЕДА В ЗАОЗЕРЬЕ

Рано или поздно это должно было случиться. Старенький снегоход с уже третьим по счёту двигателем и общим пробегом под 30000 км давал каждодневные поводы ожидания неожиданного треш-стопа , увеличивающийся с каждым месяцем расход топлива подтверждал наличие кризисных процессов старения поршневой. К тому же процесс работы системы охлаждения вряд ли мог быть эффективным на 8-летней машине, на которой неоднократно, последний раз буквально три месяца назад, пытались пересечь Волгу летом или осенью и забивали песком жизненно важные «диаметры поперечного сечения…» К тому же в таких перегонах часто приходится «валить» по обочине, которая зачищена радивым местным трактористом «в ноль», т.е. без остатков снега, на большой скорости под сотню и без всякой возможности заскакивать на вертикальные обочины со снегом для кратковременного, но заброса снега на радиатор… К тому же, после летнего Фестиваля с ездой по Волге, на моей машине были отключены сигнализаторы перегрева и уровня масла. За уровнем я строго следил, а вот перегрев предусмотреть не смог.

Мы с моим 700-сотым SKS -ветераном встали на обочине красивой извилистой лесной дороги, пустынной и чистой. Встали примерно на трети пути до Новгорода, примерно через 2 часа после выхода с Селигера. Покопавшись с парнями в выкрученных свечах и безуспешно попробовав провернуть вал двигателя, поняли, что это - пиздец. Мысли мои в этот момент трагическими не были,- такой вариант имел место в предположениях о будущем с самого начала путешествия. Но я надеялся… Как в своё время надеялся на свой старенький ПРАДО в Экспедиции ТРОФИ в 2005 году. Надо было осилить почти 15 000 км. Тогда повезло. Теперь - нет

Практически понятный в дальнейшем процесс эвакуации погибшего железного товарища и меня вместе с ним осложняло полное отсутствие связи в сети МЕГАФОН на этом участке пути. Случайно один из проводников связался по телефону немегафоновой системы с базой на Селигере и вызвал помощь. Вернее, обозначил ей, этой «помощи», мои координаты. По счастью, мне не пришлось торчать одному в лесу - рядом, в 3 км оказалась деревушка. Какая-никакая, заброшенная да зачуханная, а всё же показалось мне, что это хорошо…

Прощаясь со мной, парни выискали какие-то слова утешения, но больше помогла конечно реальная материальная помощь. Наблюдая в переходе за снегоходчиками, я увидел полную достаточную и даже более необходимого немного пижонскую сверхупакованность Чёрного Кота. В Конаково видал, как из недр его снегохода по трубочке кое-кто употреблял красное и видимо, сухое вино. На просьбу оставить мне «случайно имеющуюся» веселящую жидкость, он достал из-за пазухи плоскую чёрную фляжку с каким-то наверное достойным продуктом явно неоднократной перегонки. Но посмотрев на меня и секунду подумав, он забрал тонкостенную маленькую фляжечку назад и крикнул: «Жень, выдай ему наш сосуд…» И из рук

Жени я получил вполне масштабный проект поддержки очень даже идеологически выдержанного характера в виде 500 миллилитров напитка коньячного типа, перевешивающего в свою сторону температурные весы в хаосе наставшего для меня аварийного бытия своими 40 положительными градусами Бахуса внутри сосуда против отрицательных примерно 20 градусов Цельсия в окружающей среде. Провожая взглядом быстро исчезающие за укатанный горизонт дороги пёстрые снегоходы, вдыхая их родной запах - запах продуктов неполного сгорания углеводородов и сжимая ещё горячими пальцами ледяное горло сосуда с перспективным Хоттабычем внутри, я оказался в хрустящей тишине. Говорят часто - звенящей. Нет, здесь тишина не звенела. Она хрустела. Потому что стоять, не шевелясь, просто невозможно и любое движение вызывало крепкий хруст от снега под ногами,- как при раскусывании яблока зимней породы,- антоновки например, в октябре месяце

Я сразу отметил, что вот и начался новый этап и новый темп моего «ТРАНССТОЛИЧНОГО ПЕРЕХОДА». Но я не мог даже предположить, что он окажется таким неожиданно нужным не только в этом коротком переходе, но и вообще в жизни тоже. Давненько я не получал таких простых вроде, но сочных впечатлений. Давненько не нанизывал «шашлычок» разнообразных эмоций на скучающие по жаркому шампуры своего сознания и не создавал неожиданный, но нужный файл памяти в святых отсеках мозга своего. Давненько. Забегая в будущее, скажу: очень нужны вот такие хрен-стопы в жизни снегоходчика. Даже больше скажу - любого человека. Я конечно улыбаюсь сейчас. Но говорю серьёзно

Время пошло медленно. Я дошёл, яблочно хрустя снегом под ногами, до указателя на дороге: тут официально начиналась и заканчивалась в зависимости от точки зрения смотрящего эта деревня. Метров 100 от снегохода. «Заозерье». Название русское и вкусное. Если б не авария, пролетел бы я всю деревню за 6.8 секунды,- подсчитал я. Кандидат наук всё-таки. Возвращаясь к красномордому снегоходу, обнаружил вдруг, что на фоне серо-синей деревни (раз церкви нет с приходом - значит, не село) есть ещё одно сине-красное яркое пятно - таксофон, стоящий прямо рядом со снегоходом. Заглянул в уютное яркое пластиковое жерло телефон-автомата скорее из любопытства: в последние год-два бывая в деревнях, часто замечал эти аппараты, неорганично занозящие пейзажи бритых косой сельских косогоров или даже интерьер близлежащих занавоженных дворов буквально в каждом населённом пункте Родины.

«Президентская программа, что ль, какая?»,- думал я. Вспомнил, что уехавшие парни пообещали мне 2-3 часа ожидания выехавшей с Селигера спасательной машины и пожалели, что связи нет - ни со мной, ни от меня. Читаю табличку в интимной внутренности автомата: звонить можно куда угодно, но по денежной карте, которой у Вас естественно нет. Бесплатный звонок 9-01 - служба спасения. Читаю дальше: на этот автомат можно позвонить по телефону 4-66-40. Снимаю трубку и слышу гудок. Сильный и уверенный, как в новой мобиле. Набираю 9-01, тут же слышу естественно женский, но тревожный голос. Объясняю голосу, не заморачиваясь деталями, что мол, путник я несчастный, еду себе одиноко и без скарба из Московии в Питерщину, сломался в дороге и жду помощи. Спасать меня не надо, выдюжу как-нибудь часа два-три на морозе, а вот обозначить мой канал связи неожиданный паре-троечке верных друзей хотелось бы… Не для пользы меркантильной, а так,- ради поболтать и скрасить одиночество пустыми жалобами.

Продиктовал телефоны мобильников и женский голос сказал мне: «Ждите». Я отошёл от автомата метров на десять и подумал: «Уже не скучно. Я могу в любой момент взять, да и позвонить в этот МЧС и прекратить беду, в случае чего». Вспомнил, как раньше для осуществления сеанса связи по проводам между городами надо было сидеть на почте и ждать иногда до 4000 секунд времени, пока толстая телефонистка не заорёт: « Воронешшш!!! Хто ожидает? Вторая кабина». А теперь…

Во как. На дороге, в лесу. Где даже всесильные мобилы не берут волну… Вдруг зазвонил красный телефон. Бегу. «Кто говорит?» - «Это он. То есть я. Рыжий. Что там случилось с тобой?» Рассказываю про беду и про настроение и наконец вспоминаю про флакон с жидкостью ароматной цвета янтаря. Ээх, говорю, и чокаюсь с трубкой, гундящей голосом друга из Москвы. Виноградные молекулы, попав на чужеземье, не потеряли своих лечебно-восстанавливающих свойств, и упав внутрь меня, не только через органолептические процессы задействовали полорганизма, до этого спящего, но и сознание заворошили.

Я вдохнул глубоко и протолкнул куском холодного заозерского чистогана-воздуха шаловливое коньячное облачко поглубже внутрь себя и сделал это вовремя. Потому что то, что я услышал из холодной эбонитовой трубы, эти звуковые модуляции мембраны, напоминающие голос Рыжего, заставило меня ещё раз обжечь пищевод коньяком, а сознание - раскалёнными брызгами невероятности. Он мне сказал, что через три часа отправит в мой адрес из столицы Карелии машину со снегоходом POLARIS. Чтобы я продолжал жить, и нить не рвалась, и градус не понижался. И кислое с пресным не смешивалось. Азарт Рыжего можно объяснить,- он известный любитель, нет,- профессионал скорее, в Экзотик-тревел. Следил за переходом и болел за меня. Но свежий снегоход из-за тридевять земель - это же всё не новая колода карт на стол. «Снегоход рано утром будет в Новгороде»,- слышится в трубе, а я понимаю, что начинается следующий этап. И начинаю думать, чем же «мстить» в будущем Рыжему…

Маловато нахожу сильных поступков людей в мою пользу в последние годы. Хотя, может, я жирую? Спасают же меня безо всякой личной выгоды любимые люди и деньгообильные приятели от кризисного финансового краха… Вспомнилось также, как лет 10 назад московские приятели спасли меня ЛЕКСУСОМ, когда по пути из Самары в Питер на гонку «24 часа С-Петербурга» у меня «крякнул» мотор на старом джипе где-то рядом с Москвой, а гоночный катер на прицепе дико опаздывал к началу гонок в северную столицу…

В кармане нахожу шоколадку, которые никогда не ношу с собой и не покупаю впрок. Сегодня утром почему-то взял на сдачу на АЗС после заправки. Предугадал. Что чем-то же надо коньячок закусывать в морозном Заозерье… Зазвонил МОЙ новый красный телефон. Женский голос из МЧС интересуется - не скучно? Дозвонились ли до Вас друзья? Голос превращается в человека. Просто сидящего далеко. Спасибо, говорю. Не то, мол, слово. Дозвонились! Счастлив я и пью коньяк «Киновский» с шоколадкой. Хорошо Вам,- грустно сказала хороший человек из МЧС. Наверно, ей хотелось бы, чтобы мне было плохо, а она бы меня успокаивала. Профессия такая

Я бы и ещё с ней поболтал и рассказал про Самару, ПОЛЯРИС и Рыжего, но из дома напротив вышла обещанная бабуленция. Обещанная - потому что проводники-снегоходчики местные при прощании обнадёжили,- мол, тут в домике неподалёку должна бабка старая жить. Будешь замерзать - стучи, небось не прогонит. Погреешься. Я не успел замёрзнуть. А бабуля вышла сама. Они ведь любопытные, бабы-то. В любом возрасте. Увидала суету перед окнами, да и вышла

Я изобразил снегоходческий книксен вежливости и попытался подобрать какое-нибудь непугающее выражение лица. Хотя чего подбирать-то? Я чуть не танцевал после звонка друга, от коньячной поддержки и ожидания светлого будущего… Бабушка охотно стала отвечать на мои вопросы, которых было много, сама не спрашивая ни о чём. Разве что спросила, куда еду. Я доступными словами объяснил, кто я и чего тут делаю, и первым делом узнал о местных устоях жизни. Да брошена деревня, говорит баба Нина, давно уже поразбежались все. Вон с краю тока сосед построился, помогат немного. А в домах этих брошенных жить нельзя - того и гляди рассыпются… А ты чего же, баушка, говорю, не уедешь? Одна живёшь? Одна. Но не поеду никуда. Мне и тут хорошо. Дом, кстати, у неё одной на всю деревню каменный. Но от вопроса «кто строил?» уклонилась она как-то. Что же ешь ты, бабушка? - А лавка приезжает. Прям к дому. Только плати…

Я заметил у нас под ногами чищеную площадочку. Сосед машинкой почистил,- говорит баба Нина. В открытую дверь веранды было видно суетливого кутёнка, привязанного верёвкой за шею прямо так, без ошейника. Тобик,- говорит баба Нина. Кошку, думаю, Муркой кличут, а как же ещё? А вода откуда? Из озера, вон прорубь, вишь? Сынок за 15 километров приходит раз в неделю, да носит. А другой сынок в Питере живёт. Летом приезжат, да дрова колет. Раз в неделю звонит мне вон на тот телефон по времени, а я выхожу, да жду. Бесплатно. Во блин. Да здравствует РОССВЯЗЬ! Все мои предложения о помощи баба Нина отвергла и пообещала обогреть. В случае чаво… Куда там! Мне уже не холодно. Жилых домов в деревне мало осталось. Погорели все. До войны больше было. До какой, говорю, войны? - Дык с немцами, с кем жа ешшо? А вы помните?! - А как же, я тут всю жизнь прожила. - А скока ж лет Вам, баб Нин? Женщина есть женщина. Прищурилась и говорит: до войны 10 было. Прости, старуха, за вопрос бестактный!

Приехали немцы на танках, говорит, и три года здесь жили. Обижать - не обижали, но нас в Осташков выселили. Потом наши приходили на лыжах и в белых халатах. А потом немцы ушли. А чего дома так близко к дороге стоят? К какой дороге? Она тут только в 82 появилась. А до этого такая грязюка, что даже на другой конец деревни не доедешь… Я болтал бы бесконечно с бабой Ниной, да смотрю нос у неё красный стал,- замёрзла. Отправил бабулю греться, а сам взял фотоаппарат и пошёл лазить по огородам бабкиным, думая о жизни и трогая времечко. Любимое занятие. Вот банька, вот милые и с детства памятные артефакты деревенские у бани на лавке: ржавая пила, разбитый чугунок, пешня столетняя… Тишина и покой. И время продолжает течь. Это только кажется, что у всех оно своё. А оно само по себе, общее и независимое, хоть и придумал его человек. Как и расстояние. Которое преодолевают сейчас братья снегоходчики где-то впереди меня, преодолевает машина за мной и карельский снегоход ПОЛАРИС ко мне… А тут - тишина. Только звуки фотозатвора НИКОНА моего, как выстрелы… Хоть и аккуратные, но громкие в этой тиши Заозерья… До сих пор в памяти цвет и структура некрашеных стареющих досок стен избушек. В этих местах почему-то не красят дома, как у нас в Поволжье, скажем. Может я просто давно в деревне не был? Зарылся в суету городской жизни и уют налаженного быта, когда уже не слышишь тиканье часов?..

Появился микроавтобус с прицепом. Погрузка и в путь. В тёплой кабине машины сидел, хлюпал носом и думал о Заозерье, бабе Нине, немцах и Россвязи… И немножко воспоминаний только для себя оставил. Навсегда, думаю.

Олег Докторов

Содержание:

ГЛАВНАЯ
СЕЛ И ПОЕХАЛ
СТАРТ ИМЕНИ МОСКВЫ
ТВЕРЬ - ВОЛГА - РОССИЯ… САМАЯ РОДИНА…
ТЫ ВОЗЬМИ МЕНЯ С СОБОЙ…
СТУК В СЕРДЦЕ РОДИНЫ
БЕДА - НЕ БЕДА В ЗАОЗЕРЬЕ
ВЕЛИКИЙ ВЕЛИКИЙ И ПРОСТЫЕ НАДЕЖДЫ
ЧЕРЕЗ ЧУДНОЕ ЧУДОВО С ЧУДИКОМ
РАЗУМНЫЙ ЭКСТРИМ
ТОРЖЕСТВО ПРИОРИТЕТОВ БОЛЬШИНСТВА
РАЗНОСТЬ ПОТЕНЦИАЛОВ
ПРОВОДНИКИ И ПОЛУПРОВОДНИКИ
РОМАНТИКА ПУТЕШЕСТВИЙ или ВСЕ - ОДНОГО ДУХА или ФИНИШ
«ЗДРАВСТВУЙ, ЖОПА - НОВЫЙ ГОД!..»
Я СОЖАЛЕЮ…

ФОТООТЧЕТ